Глава V
Кто не пришёл на бой за
Косово…
Нечего
и говорить, что на Игоря кубок произвёл впечатление. Авторитет сына Виталия как
тренера по шахматам поднялся в глазах не умеющего в эти шахматы играть Игоря на
такую высоту, что Игорь, будучи порядочным и добрым человеком, теперь считал
себя обязанным Сергея отблагодарить. Особой фантазией Игорь в этих вопросах не
отличался и поэтому он решил накрыть
поляну … Впрочем, некая изюминка всё же была. Игорь предложил Сергею съездить в
выходной день на рыбалку с ним и с Ромкой. Повод для «рыбалки» состоял ещё и в
том, что уехала на несколько дней в свой прежний город жена Игоря Оксана… Игорь
и Виталия, естественно, пригласил, но у Виталия на тот день был запланирован
заезд с женой в московский магазин, где они хотели купить разом всё необходимое
для ремонта своей квартиры.
До
этого Игорь ещё раз успел свозить Ромку на занятия в школе «Победа» и проявил
на этот раз недюжинную активность в смысле шахматных дел. Результатом довольно
напористых действий Игоря явилось следующее: десяток экземпляров малотиражной и
бесплатно распространяемой газеты с небольшой заметкой по итогам семейного
турнира на призы Управы района…. Игоря мало смущало, что Ромке приписали
фамилию Скворцов, так как самым главным в газете была фотография. Наличие на фото
своего друга Виталия в качестве «отца» Ромки Игорь воспринял со здоровым
юмором. В принципе, он всё это делал для Оксаны и мальчика.
Ещё
Игорь договорился с тренером и руководителем школы о том, что Ромка будет
заявлен на полуфинал первенства Москвы в своей возрастной группе. При этом,
правда, Игорь не учёл одного момента. Руководитель школы «Победа» к действительности
относился легко… Работая одновременно в пяти общеобразовательных школах и еле
успевая перемещаться из одной в другую, чтобы делать деньги на занятиях
шахматами с детьми, он элементарно не разобрался с многочисленными фамилиями,
которые могли быть у Ромки. То, что Рома на самом деле Кажич, он попросту не
помнил, хотя ему и сказали об этом в самый первый день, однако, это было только
один раз, а в секции партии игрались без записи, поэтому большого смысла в
запоминании фамилии только что пришедшего ребёнка не было. Журналы ведения занятий заполнялись в
известном смысле «от фонаря», и часто там фигурировали фамилии липовых
учеников, все данные о которых в каждой школе получить очень легко, так как для
этого достаточно взять журнал любого класса, и всё что нужно переписать. К тому
же основным источником доходов была не учительская госзарплата, которая как раз
и выдаётся за заполнение журналов посещаемости, а месячные абонементы в 2000
рублей. Поэтому Ромка в заявке оказался Скворцовым. Тут у руководителя школы
хотя бы была под рукой газета… А это –
документ!
Рома
прошёл по заявке, как мальчик со вторым разрядом, переехавший из другого города, так как у всех более-менее
играющих в шахматы московских детей к тому моменту уже были не только разряды,
но и местные московские рейтинги и именно от них зависел допуск в официальные
соревнования. Про эти рейтинги ничего ещё пока не знал Сергей, так как в его
шахматном детстве такого и в помине не было, а был только рейтинг Международной
шахматной федерации, который могли тогда получить только очень прилично
играющие в шахматы дети и взрослые.
Сложно
всё у шахматистов. Рейтинги и местные и международные, разряды… «война» с
мобильниками, порой доходящая до абсурда…
Щедрое,
хотя и короткое, бабье лето подарило солнечный погожий денёк. На рыбалку
поехали на велосипедах, так как планируемая «поляна» явно не сочеталась с
вождением машины. Не очень большая речка, которая в завершении своего пути
впадала в Москву-реку, находилась практически рядом с совхозом, когда-то
переименованным в агрогород. С одной стороны речки был лес, а с другой – поле.
Сели на том берегу, где был лес, отойдя подальше от дороги. Игорь начал учить
Ромку кидать спиннинг, однако у Ромки пока не очень получалось. Сергей в это
время собрал лёгкий раскладной мангал и стал вытаскивать из сумки шампуры.
–
Рома, а ты кетчуп в свою сумку положил?
–
Сейчас посмотрю… Нет, дядя Игорь…
–
Ну что же ты?!
Ну,
какой же может быть шашлык без кетчупа?! Но вряд ли мальчика можно упрекать за
забывчивость – он-то действительно на рыбалку поехал… Впрочем, проблемы никакой
не было – ведь агрогород был совсем рядом. Сергей взял велосипед.
–
Я сейчас съезжу и куплю. Мне всё равно надо было туда на полчаса заскочить.
–
А можно я с вами?
–
Правильно. Поезжайте вдвоём. Ромка пусть у магазина велосипеды сторожит.
Пока
Сергей и Ромка вели свои велосипеды в горку и ещё шли пешком, мальчик
неожиданно напомнил тренеру про данное ему обещание.
–
Сергей Витальевич, а помните, что вы мне обещали, если я выиграю турнир?
–
Я-то помню. А ты что, считаешь, что мы выиграли?!
–
А разве нет?!
Сергею
очень не хотелось затрагивать сложную и неоднозначную тему прошедшего
соревнования.
–
Ну, давай! Что ты хотел?
–
Вы сердиться не будете и ответите? Обещаете мне? И маме и дяде Игорю ничего не
скажете? Обещаете?!
–
Да ты можешь, наконец, прямо сказать, что ты от меня хочешь?!
–
Я хочу, чтобы вы мне рассказали, за что вы получили медаль на войне! И про
ранение! Мой папа тоже был военным…– Мальчик
стал очень грустным – Но я его видел только на фотографии и не помню совсем.
Его американцы убили… Но я им обязательно отомщу, когда вырасту! Я даже сейчас
вот… пусть меня ругают и наказывают, но я их звериный язык учить в школе не
желаю!
Ошалевший
и от вопроса, и от услышанного Сергей молчал, пока Ромке надо было выговориться.
Проблема с английским языком была для Оксаны – мамы Ромки – реальным бедствием,
учитывая ещё и то, что она была переводчиком с сербского и английского… Очень
хорошо успевающий по другим предметам мальчик становился совершенно невменяемым
на уроках иностранного языка. Крайним проявлением этой «странности» стал
эпизод, когда на уроке Ромка, буквально вскочив на парту, выдал англичанке следующий
текст, в котором сейчас одно слово отличается от того, что было сказано на
самом деле: «Я живу в стране Российской – на фиг нужен мне английский»!
Оксану,
естественно, вызывали в школу… После переезда на новое место жительства Оксана вздохнула с облегчением. В школе, где теперь
учился Ромка, оказался ещё и немецкий язык. Слава Богу, Ромка пока ассоциировал
блок НАТО, который вёл войну против Югославии в 1999 году, только с
американцами, поэтому с немецким проблем ещё не возникало. Оксана старалась
гнать от себе мысль о том, что будет, когда до Ромки дойдёт тот факт, что
против той страны, из которой был его папа, воевала целая группа государств,
успокаивая себе только тем, что мальчик к тому моменту должен повзрослеть, ибо
никакие разговоры и убеждения, как и иные воспитательные меры, изменения в
ситуацию с английским не вносили.
–
Поехали… По пути ещё кое-куда ненадолго заедем.
Что
ты делаешь, Сергей?! Обрубать надо такое сразу и бесповоротно! Ведь не заменишь
ты – молодой парень – мальчику отца и Игорю создашь дополнительные проблемы,
которые у него и так есть. Это ему надо мальчику отца заменить. А мальчик к
тебе явно тянется. Он ведь Игорю такого никогда не говорил... Что же ты
делаешь, Сергей, сам того не понимая? Выигрываешь ты сейчас против Игоря очень
во многом… Но ведь это не твоя заслуга в данном случае – так по жизни вышло. И
не нужно это тебе совсем. А всё шахматы…
В
агрогороде были не только панельные дома. Кое-где на окраинах ещё сохранились
вполне деревенские деревянные домики. В один из них Сергей по дороге и решил
заехать. Они ввезли велосипеды в незапертую калитку, прошли по разбитой дорожке
к дому, и Сергей постучал в давно не крашенную дверь.
Открыла
немолодая женщина.
–
Серёженька! Заходи, заходи... Я сейчас чаёк вам сделаю! Как хорошо, что ты
пришёл!
–
Я ненадолго, тётя Маша.
–
Да куда же спешить?! Заходите, что вы в проходе стоите? Да не надо разуваться!
Я сейчас!
Ромка
ничего не понимал и, молча сидя за столом, изучал обстановку в горнице. На
стене висели иконы, но среди них он вдруг увидел фотографию. Со снимка смотрел
молодой офицер. Фуражка была залихватски сдвинута на затылок. Прямой и очень
уверенный взгляд…
–
Кто это, Сергей Витальевич? – почему-то
шёпотом спросил Рома…
–
Потом скажу. Мы и к нему на обратной дороге заедем.
–
Тётя Маша, я вам из Москвы лекарство привёз, которое вы просили…Возьмите.
–
Дай Бог тебе здоровья, Серёженька! А как мальчика-то зовут?
–
Рома. Это мой ученик.
Рома сидел молча. Попили чаю, и Сергей стал
прощаться.
–
Тётя Маша, я к вам в следующие выходные обязательно заеду и по дому что-нибудь
помогу. Вон и дорожка совсем разбитая, да и дверь надо бы покрасить. Но сейчас
нам надо уезжать.
В
магазине Сергей, немного подумав, взял ещё и чекушку водки. Глупо, наверное, ведь
там у Игоря уже всё было заготовлено… Но разве в этом дело?! Может, и на
кладбище пить было совсем не здорово, одному, да ещё и при одиннадцатилетнем
мальчике, но Сергей поступал так, как ему казалось нужным.
По
спине Ромки пробежал холодок, когда он увидел следующий пункт маршрута.
–
Ну, всё… Оставляем здесь велосипеды. Здесь никого нет. Нам метров пятьдесят
осталось…
Ромка
уже многое понял, но почему-то не мог ничего сказать… Так его всё это прибило…
–
Ты это хотел увидеть? Вот она – война, как есть! Что ещё тебе рассказать?
Сергей
стал чистить от выросшей травы холмик с небольшим памятником, на котором была
та же самая фотография, что и в горнице… Последняя фотография Миши…
Наконец
Ромка всё же решился что-то спросить.
–
А это ваш друг?
–
Это мой командир. Если бы не он, меня бы сейчас здесь с тобой не было… Но люди
войну не выбирают. Это она выбирает людей…
Следующий
текст, который Сергей услышал от Ромы,
уже его сразил наповал. Он никак не ожидал такого от мальчика…
–
Но воевать надо! Другого выхода нет!
Глаза
мальчишки вдруг сделались какими-то совсем не детскими и даже жестокими. Первый
раз в жизни Сергей услышал сербскую речь.
Ко
пе не дође на бoj на Косово
Од
руке му ништа не родило
Ни
у пољу бjелища шеница
Ни
у брду винова лозица*.
Сергею
даже и не нужен был перевод текста, который он фактически не понял. Иногда
достаточно всего лишь взгляда и интонации…
–
А ты что, и язык знаешь?
–
Я учу, и мама мне помогает. У меня там дедушка и бабушка живут, которых я
никогда не видел, и тётя с дядей. Вот
дядя Игорь пообещал, что на следующее лето мы обязательно туда поедем и их
найдём! А как же я буду с ними разговаривать, если не знать языка?!
–
Ну, вас только за смертью посылать! Шашлык готов!
Известная
русская поговорка, которую без всякой задней мысли употребил Игорь, была в
данном случае не совсем к месту, но ни Сергей, ни Ромка ничего не сказали.
Ромка опять превратился в ребёнка одиннадцати лет и, немного поев вместе с
взрослыми, отошёл практиковаться в ловле рыбы, а Сергей и Игорь остались у
мангала.
Через
несколько дней. Обычные будни. Урок истории. Изучается Куликовская битва.
Учительница монотонно диктует текст, который дети записывают в тетрадки:
«Восьмого
сентября 1380 года рать Дмитрия Ивановича, великого князя Московского и
Владимирского, одержала на Куликовом поле полную победу над войском Золотой
Орды, возглавляемым её правителем Мамаем. Куликовская битва имела большое
историческое значение в борьбе русского и других народов с монголо-татарским
игом. На Куликовом поле был нанесен сильный удар по господству Золотой Орды,
ускоривший её последующий распад. Важным следствием Куликовской битвы было
усиление роли Москвы в образовании Русского государства»…
Неожиданно
скучный урок прерывается поднятой рукой.
–
Что, Кажич?
–
А вы знаете, почему русичи победили?
Учительница в растерянности.
–
Как почему?! Князь Дмитрий Иванович, которого впоследствии будут именовать
Дмитрием Донским, собрал рать…
–
Ну и что?! В 1389 году Царь Лазарь так же собрал на Косовом поле большое
войско. И это войско могло бы победить турок, как и рать Дмитрия Донского
войско Золотой Орды.
На
задней парте один мальчик – другому, но пока что очень тихо.
–
Опять этот нерусский новенький умничает! Как он уже достал!
Учительница
ищет выход из неоднозначной ситуации. К неожиданной параллели между двумя
крупными средневековыми сражениями, отстоящими друг от друга всего на девять
лет, она совершенно не готова.
–
Войско Дмитрия Донского было очень хорошо вооружено, и русские отважно
сражались. Они защищали свою землю. Дмитрий Донской был великим полководцем.
Засадный полк воеводы Боброка…
–
Нет! Это всё не главное!
Учительница
в растерянности даже не перебивает, когда Рома начинает рассказывать и об
оговоре Милоша Обилича перед Царём Лазарем, и о предательстве Вука Бранковича,
перешедшего на сторону султана Мурада. И о том, как, поднявшись из груды
мёртвых тел, Милош Обилич заколол султана кинжалом, но битва уже была
проиграна…
Мальчик
с задней парты не выдерживает.
–
Вот видишь, наши победили, а твои просрали!
–
Крутов! – учительница в шоке, но это ещё не конец инцидента.
Ромка
быстро подходит к задней парте и сильно бьёт того мальчика кулаком в глаз…
–
Игорь, у меня сил больше нет! Сходи в школу сам! Сегодня Ромкина классная
руководительница уже звонила, пока тебя не было… На, смотри!
Оксана
протягивает школьный дневник со следующей записью, занимающей по диагонали
почти полстраницы дневника:
«Устроил
драку на уроке истории! Ударил одноклассника в глаз и разбил собой бюст Юрия
Долгорукого в результате ответных действий товарища! Примите меры»!
Дневник,
в принципе, был и не очень нужен. По Ромке, когда он пришёл из школы, и так всё
было видно. В отличие от двух средневековых сражений, которые обсуждались,
школьная драка на уроке по поводу сравнительного анализа Куликовской битвы с
битвой на Косовом поле и с сокрушением по ходу выяснения отношений бюста
основателя Москвы завершилась не победой одной из сторон, а можно сказать
вничью со счётом один – один. У Ромки был такой же фингал, как и у противника…
Игорь
взял дневник и прочитал замечание сделанное Ромке. Его начал распирать смех, но
приходилось сдерживаться. Дело было в том, что Игорю вспомнился эпизод из
своего, теперь уже далёкого, детства. Его однокласснику, который сильно
набезобразничал, где-то в возрасте
несколько постарше, чем Ромка, учительница написала в дневник более короткое
послание родителям, и ничего не детализируя: «Ваш сын безобразно себя ведёт!
Примите меры»! На следующий день тот мальчик пришёл в школу с синяком под
глазом, таким же, как сейчас у Ромки, но полученным уже не в школе, а дома. В
дневнике стояла надпись сделанная отцом: «Меры приняты»! Больше учительница
никогда этому мальчику в дневник замечания не писала…
Оксана
берёт свой сотовый телефон и набирает номер.
–
Сергей! Вы завтра не приходите! Ведёт себя безобразно! Я его наказала!
Как
всё похоже, вам не кажется? Только при чём здесь шахматы? И у Сергея в детстве
было нечто подобное… А шахматы очень даже при чём! Только этого не понимают
многие шахматисты, а всё до банальности просто. Ведь что такое шахматы? Игра! А
можно и с маленькой буквы написать – «игра». А если ребёнка наказали, то какая
может быть игра? Не правда ли? И для Ромки шахматы ещё, конечно же, только
игра, уж во всяком случае, не как для маленького Серёжи, когда он придумал тот
поход - соревнование с Александром
Македонским. И не знает Сергей, что он, сам того не желая, показывая мальчику
через неделю один из любимых в детстве дебютных вариантов, настроит его на
совсем другое отношение к шахматам. Ведь Сергей только совсем чуть-чуть
прикоснулся к внутреннему миру Ромки, когда мальчик это позволил, и то, только
потому, что Сергей – единственный из окружающих его взрослых, который, по его
представлениям, настоящий и живой русский воин… А мужчины-сербы – прежде всего
воины! И даже Оксана не до конца осознаёт, хотя мама – самый близкий человек
для мальчика и он от неё практически ничего не скрывает, насколько далеко зашло
увлечение сына страной, откуда был его папа… Знает Ромка очень уже многое и
почему-то он внутренне хочет себя ощущать именно сербом… А русские – друзья!
Ведь как говорят сербы: «Нас с русскими 200 миллионов, а без русских нет и
полгрузовика»!, а ещё: «На небе – Бог, на земле – Россия»!
А
в Москве в преддверии чемпионатов города среди детей решаются насущные проблемы
детских шахмат. Отброшенные на обочину той жизни, где деньги решают всё, но
делающие умный вид взрослые и совсем зачастую немолодые люди обсуждают очень
болезненный вопрос – надо ли публиковать в Интернете и подсчитывать рейтинг
детям – шахматистам четвёртого разряда или надо всё же начинать это делать
только начиная с шахматистов третьего разряда*. И ещё
один более серьёзный и важный вопрос обсуждался, но уже в более узком кругу. Была
разработана следующая схема освоения государственных денег: одна из проводящих
соревнования организаций теперь встала под крышу более мощной структуры и,
поскольку она сама вроде как арендует
помещение у другой, на самом деле фактически фиктивной, хотя и официально
оформленной организации и они находятся в одном здании, теперь решили за
проведение детских соревнований от государства брать деньги не только на
зарплату обслуживающему персоналу, но ещё и за субаренду помещения. Вся эта
далеко не очевидная «шахматная» комбинация с помощью той самой более мощной
структуры замкнулась на каком-то более высоком спортивном начальнике из
вышестоящей организации, которому через посредника был предложен «откат» за всю
эту схему и её успешную реализацию.
Если
вы ничего не поняли, то не расстраивайтесь! Это всего лишь означает то, что вы
не бизнесмен в понимании этого слова в новых российских реалиях и не шахматист
в том понимании этого слова, в котором, сама того не сознавая, его употребила
перед камерой девушка – журналист кабельного телевидения, когда вела репортаж с
семейного турнира:
«Какие
спортсмены самые умные? Разумеется, шахматисты»!
Через
неделю, когда всё успокоилось и синяк у Ромы уже почти сошёл на нет, Сергей и
Рома опять сидят за шахматной доской в доме Игоря. Сергей достаёт свою детскую
тетрадку, куда он переписывал понравившееся ему партии из варианта дракона в
силицианской защите.
–
Смотри, Рома. Ты всё время на 1.e4 играешь 1…e5. Но есть ведь и другие ходы за
чёрных. Многие современные шахматисты предпочитают 1…с5 – сицилианскую защиту.
Давай я тебя научу её играть. В этом дебюте очень много интересных вариантов,
но я хочу тебе показать именно тот вариант, который сам играл в детстве.
Понимаешь, белые, если они хотят получить максимум по дебюту, обычно стремятся
в начальной позиции поставить обе пешки на центральные поля. А идея
сицилианской защиты в том, что мы возьмём то поле, на которое стремится белая
пешка «d» под контроль своей пешкой «с», и прямо на первом ходу. Пусть тогда
играют d2-d4! А мы побьём их центральную пешку своей фланговой и откроем себе
линию «c». А теперь, смотри, как обычно все играют на сицилианскую защиту.
2.Kf3 d6 3.d4 cd 4.Kd4 Kf6 5.Kc3.
И
здесь тоже можно по-разному играть, но я играл вот так:
5…g6.
Мы
выведем слона на поле g7. Фианкетируем*. И
называется это вариант очень интересно. Вариант дракона.
–
Почему? – Рома был ошеломлён названием, которое ему в шахматах не встречалось
за три года занятий. Почему Рома был ошеломлён, вы поймёте позже, если ещё не
догадались, да и Сергей совсем не понимает, что всё это для Ромки может
означать…
–
Ну, это действительно интересно. Обычно шахматные дебюты и варианты называются
по названиям стран, городов, где какая-то новая схема применялась, или по
фамилиям шахматистов, которые разрабатывали какие-то продолжения. Но с этим
вариантом случилась совсем необычная история.
–
Какая?
–
Был в России такой шахматист по фамилии Дуз-Хотимирский. Он ещё и астрономией
увлекался. Вот, посмотри на чёрные пешки от d6 до h7. Этот шахматист обратил
внимание на то, что расположение этих пешек очень похоже на то, как стоят
звёзды в созвездии «Дракон». Он предложил название, и оно так всем понравилось,
что теперь этот вариант называют именно так.
Рома
смотрел на чёрные пешки, как зачарованный. И для него это уже были не просто
пешки. Для него одного…
Оказалось,
что в шахматах есть вариант имени его папы. Имена сербов вообще имеют
однозначные и конкретные значения, а Драган, как вы наверное догадываетесь, это
«дракон». Но это лежало на поверхности,
а есть ещё подсознание. Человек о чём-то может помнить очень смутно или не
помнить вообще, но на самом деле ему это только кажется…
Когда-то
маленький Рома спросил у мамы, почему у него нет папы, и Оксана сказала малышу,
что так получилось, что папа улетел на небо и превратился в маленькую
звёздочку. Но он всё видит оттуда сверху и очень хочет, чтобы его сын слушался
маму и вырос большим и сильным.
Передвигаются
по доске деревянные фигурки. Сергей что-то объясняет, готовя мальчика к
полуфиналу первенства Москвы среди детей до 12 лет… И не понимает Сергей,
почему Рома слушает так внимательно, как никогда, почему детская тетрадка
Сергея с партиями из этого варианта вдруг будет зачитана до дыр вроде бы ни с
того и ни с сего, ведь никто этого делать не заставлял, почему Рома будет
ставить позиции из партий в этом варианте на свой компьютер, почему он начнёт
задавать тренеру порой очень умные и довольно сложные вопросы по поводу разных
вариантов. Увлёкся мальчик! И это больше, чем увлечение…
Случилось
что-то вообще неординарное. Ромку стало невозможно оторвать от шахмат. Даже
мама и дядя Игорь, которые сначала обрадовались, что отброшены напрочь компьютерные игрушки, начали беспокоиться.
И никто не понимает, а Рома никому об этом не говорит, что всё это потому, что
он не может позволить, чтобы кто-нибудь из детей-шахматистов обыграл его в этом
варианте на первенстве Москвы.